Гуманисты. Часть 7

«Быть или не быть — вот в чём вопрос?» — говорит себе герой трагедии Шекспира принц Гамлет. Можно сказать, что всё Возрождение оказалось подобно Гамлету или герою Мигеля де Сервантеса Дон Кихоту — гуманисты страстно желали усовершенствовать, «поправить» мир, верили в безграничные возможности человека, мечтали о торжестве справедливости для всех, но не знали, как его добиться, действуя по наитию, как Гамлет, или наивно, как Дон Кихот.

Но и на своём излёте видные гуманисты не изменяют своим идеям. Француз Мишель Монтень, переживший в своей стране долгие кровопролитные войны между католиками и протестантами, отразил в своей книге «Опыты» многие грустные выводы и сомнения. Но тут же замечал всему вопреки:

«Блаженство и счастье, которыми светится добродетель, заливают ярким сиянием всё имеющее к ней отношение... И одно из главнейших благодеяний её — презрение к смерти; оно придаёт нашей жизни спокойствие и безмятежность, оно позволяет вкушать её чистые и мирные радости...» Большое место Монтень уделил образованию и воспитанию:

«Пусть учитель спрашивает с ученика не только слова затверженного урока, но и смысл и самую суть его и судит о пользе, которую он принёс, но не по показаниям памяти своего питомца, а по его жизни».

Представление о всеобщем просвещении, задача которого — усовершенствовать человеческое общество, уже прокладывало путь к новой культурной эпохе.

Эпоха Возрождения в европейских странах стала временем невиданного взлёта человеческого духа. Человек стал стремиться к внешней и внутренней независимости в мире. Идеи гуманизма легли в основу дальнейшего развития науки, общественной мысли, литературы и искусства. Вплоть до наших дней люди обращаются к тому, что было создано творцами Ренессанса, — это помогает нам осознать себя, прояснить вопросы мировоззрения, задаваемые заново новыми поколениями. И из глубин истории на них отвечают мыслители-гуманисты.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7

Далее Реформация →